Мысль первая, конечно, чтобы послушала, но вторая - чтобы дети ее увидели. Мы в прошлом еще году показали им документальный фильм с ней, про нее, но что с них взять! Дурни, или просто придуриваются. Посмотрели, конечно, но что там в голове осталось, неизвестно. Это было бы здорово, если по-настоящему...
Сама я к ней приходила в Москве, году в 89-м, в маленькую квартиру в многоэтажке, как бы "по делу". Мы просидели у нее с подругой минут, наверное, 30-45. А чувство это я помню до сих пор. Наверно, что-то подобное люди испытывают в присутствии старцев, мудрецов или "великих учителей")
Году в 2000 слушала в Берлине ее премьеру, Страсти по Иоанну. За кулисами были все русские музыканты, но чтоб она там тоже была - не помню, значит не было.
Недавно пришло в ленте интервью: http://russkoepole.de/ru/rubriki/tochka-zreniya/2024-sofiya-gubajdulina-nelzya-vklyuchatsya-v-nenavist.html
На ФБ все дружно начали ругаться, но меня гораздо больше захватила часть не-политическая. Ее ругать язык у меня не повернулся бы, никогда, что бы там она ни сказала. Но сейчас не об этом.
На просьбу мне "не мешать" Тима отреагировал вопросом, собственно, "почему"? Получив ответ, что "буду писать Губайдулиной", рот раскрыл от удивления) Начал порываться тоже ей писать, но все не об этом.
Как писать? Конечно, через Виктора. Поразмыслила, где искать его визитку. Казалось, что совсем недавно он что-то мне прислал, вот только что? Книжка? Ноты? Вместе с присылкой была карточка с домашним телефоном, адресом, мейлом и парой дружеских слов. Совсем недавно она мне попадалась. Подумала, что может, в интернете издательский мейл наду быстрее. Вместо издательства попала на вики-страницу. Что за черт, что это за дата. Напротив года рождения стояла вторая дата. Вот она меня и прибила. Сильно. В конце концов, он на 11 лет моложе Губайдулиной. Они очень дружили.
- Так всегда, наша кошка приходит к Соне, начинает клянчить, как будто ее 100 лет не кормили. У соседа всегда вкуснее...
Кто мне это рассказывал? Он, не "Соня" же) Хотя речь шла о Шостаковиче. Я приехала в Гамбург, в издательство, как бы "по делу", и в один прекрасный дней (апрель, 1997 или 8?, - не помню, зато точно знаю, что было холодно, но солнечно) в "моей" комнате появился Виктор, настроение у него было отличное, он никуда не спешил и был очень даже расположен к беседе. Надолго она затянулась) Речь шла о Шостаковиче. Это было полное уничижение советского классика, за то, что он им был.
Потом, гораздо позже, другой композитор, в гостях у которой мы были, решила зачитать нам "страшные" строки про Шостаковича, специально не называя их автора, но интрига не получилась, потому что я знала, чьи это слова. Они звучали у меня в голове, голосом Виктора, это, собственно, и было предметом того, долгого разговора в Гамбурге. Сейчас это письмо - не секрет, и почитать его можно, например, здесь: http://ustvolskaya.org/dsch.php) (первое и второй письмо Суслина Уствольской). И все-таки речь не об этом.
Какое-то время мы еще перезванивались, потом прекратили. Была какая-то размолвка, он все-таки очень жесткий человек. Поэтому, когда пришла посылка от него, я даже обрадовалась, и решила, что эпизод с "жесткостью" таким образом - в прошлом.
В общем, не знала, что уже два года как его нет. Наверное, пусто так теперь в издательстве.
Пока сидела тут, вспомнила, что у меня ведь есть телефон Губайдулиной. Но все равно, лучше написать. Не хочется мешать ей звонком. Придется писать в издательство немцам по-немецки.
Теперь и Виктор - "гамбургский композитор", с двумя датами в биографии.